Сестра Натальи 27-летняя Оксана Водянова страдает ДЦП и аутизмом. По словам няни Оксаны, инцидент заключался в следующем. Зайдя в одно из городских кафе, няня купила для  Оксаны шоколадку. Видя необычное поведение Оксаны, хозяин кафе в грубой форме указал посетительницам на дверь. На место происшествия приехала срочно вызванная няней мама Оксаны. Здесь ситуация приняла более крутой поворот: мама повела себя таким образом, что хозяину кафе пришлось вызвать наряд полиции.

В настоящий момент мама Оксаны Водяновой приняла решение подать в суд. Хозяин кафе имеет другую точку зрения на происшествие. По его словам, Оксана Водянова зашла за стойку бара, к кассе, где хранились деньги, а затем уселась на полу кафе – оба действия нельзя было пресечь никакими уговорами. Хозяин считает, что действия Оксаны отпугивали посетителей кафе. 

Единственный  на тот момент посетитель кафе к действиям девушки отнесся нейтрально: он посчитал, что через некоторое время Оксана сама ушла бы из помещения и не представляла ни для кого реальную угрозу.

Комментариев к происшествию в интернете множество. Комментаторы разделились на два лагеря. Одни считают, что нужно бороться за права таких людей, как Оксана, а хозяин – хам. Другие поддерживают хозяина и пишут: «Я сопереживаю тем, кто болен аутизмом. Но представьте - а если бы в кафе зашли дети? И увидели взрослую тетю, усевшуюся на пол и совершающую другие странные и пугающие действия?»

Я пишу об этом происшествии на сайте «Учительской газеты», в частности, потому, что в современной России набирает силу совместное обучение здоровых детей и детей, страдающих различными заболеваниями. Мы все хотим быть толерантными и все имеем такую очень русскую черту характера как сочувствие. Но…что если это только пока мы рассуждаем о ситуации абстрактно, прочитав будоражащую новость в СМИ? 

Когда моя дочка ходила в детский сад, в 4 года у них в группе случилось происшествие. Пришел новичок, на вид обычный мальчик. На тихом часу, никого из детей ни о чем не предупредив, няня, раздев этого мальчика,… сняла и положила на кровать его руку. 

- Мама, у нас у мальчика ручку сняли сегодня, - рассказала дочка вечером. Я на следующий день позвонила в садик, попросила разъяснений. Заведующая безапелляционно, громко и с претензией ко мне заявила: «Ну и что здесь такого? У мальчика протез. Это мальчик умный, у него папа профессор. И сам он будет профессором.»

- Я верю, что это хороший, умный, и к тому же бедный, несчастный мальчик. Я ему очень сочувствую. Но я не об этом! – Попробовала возразить я. – Ведь остальных детей никто не предупредил! Им всего четыре года! И для кого-то из них такое зрелище, безусловно, будет шоком! Ведь вы -  педагог, как же вы об этом не подумали?

Дети с особыми потребностями нуждаются в квалифицированном педагогическом присмотре

Как вести себя учителю, в классе которого будут учиться обычные дети и дети, страдающие, например, аутизмом? 

Новгородская учительница Татьяна Смирнова работает в спецшколе для детей, страдающих ДЦП и аутизмом. Ее слова подтверждают правдивость интервью няни Оксаны Водяновой, которое она дала СМИ. 

- Ребенок-аутист способен на непредвиденные поступки, и удержать его невозможно, - говорит Татьяна. - У меня есть ученица, ей 15 лет. Недавно эта девочка посреди урока выскочила из класса и ринулась к перилам на лестнице. Я еле успела выбежать за ней, а класс при этом остался без присмотра. Такие дети, действительно, остаются детьми и в 27, и в 40 лет. Я, например, если вывожу своих ребят на прогулку, каждый раз боюсь голубей. Если увидят голубя – это самое страшное – они, 15-летние, будут бегать за птицами и гонять их целый час. Остановить и отвлечь их невозможно. При этом в моем классе всего четыре человека. Я не очень представляю, что это будет, если в одном классе станут учиться ребенок-аутист и обычные дети. Мне кажется, это игра в толерантность. 

Закон об образовании дает право родителям выбрать для своего ребенка любое образовательное учреждение. Но стоит подумать прежде всего самим родителям – что лучше будет для их ребенка? Специализированная школа, где у всех детей приблизительно одинаковые проблемы, опытный медицинский и педагогический персонал? Или общеобразовательная школа, класс, где ребенок вроде бы и имеет возможность общаться со здоровыми детьми, и социализируется – но, возможно, втайне чувствует себя не таким как все из-за того, что ему даются особые задания, в то время как его одноклассники щелкают как орешки задачки для вуза и готовятся к олимпиадам?.. Однозначного ответа, конечно, нет. И все-таки «Учительская газета» решилась прямо и открыто задать острый вопрос…   

На сайте «Учительской газеты» недавно был опубликован опрос на тему http://www.ug.ru/polls/651  Как вы отнесетесь к тому, что в одном классе с вашим сыном или дочерью учится ребенок с особыми потребностями? Почти 67 процентов ответивших посчитали, что это помогло бы их ребенку стать милосерднее. «Резко отрицательно, это травмирует психику здоровых детей» - таков ответ почти 24 процентов. Еще более категоричны пять процентов респондентов: «Переведу своего ребенка в другой класс или школу» и четыре процента тех, кто ответил: «Потребую, чтобы перевели больного ребенка». Не стоит сразу же думать, что те, кто не вошел в 67 процентов, циничны и немилосердны. Возможно, они просто задаются вопросом: а кто, если вдруг что случится, ответит за толерантность?  

Главный щекотливый вопрос, который большинство может задать тем, кто в 67 процентов не вошел – а что если в вашей семье случится такое? Тогда вы, безусловно и справедливо, будете требовать прав для своего ребенка-инвалида. Но взглянем с другой стороны: что делать, если вы окажетесь по другую сторону ситуации? Что если ваш ребенок пострадает от действий ребенка с особыми потребностями, которые не смог предотвратить педагог? Я не могу сказать «вы окажетесь по другую сторону баррикад», потому что баррикад здесь нет и быть не может. Мы должны соблюдать и развивать права ребенка с особыми потребностями. Но и не забывать о правах остальных детей.

Никто не спорит о том, что нельзя и нецивилизованно изолировать от общества детей или взрослых с особыми потребностями. Но нельзя и оставлять без педагогического разумного сопровождения таких людей. При этом те, кто сопровождает людей, чьи действия могут быть неадекватными и непредсказуемыми, должны нести ответственность за их поведение. Законодательно же это никак сейчас не закреплено. В инциденте с Оксаной Водяновой, безусловно, няня должна была предусмотреть возможное поведение своей подопечной. Та же ответственность должна лежать и на педагоге образовательного учреждения, работающего с особыми детьми, и на директоре, который планирует совместное обучение детей с обычными и особенными потребностями – тогда, возможно, не случилось бы в детстве моей дочки шокирующее происшествие с мальчиком, с которого няня сняла при малышах ручку. Толерантность и ответственность должны идти рука об руку.